Давно было замечено: преступность — отражение общества. Она прогрессирует, когда общество развивается и деградирует, когда общество пребывает в стагнации — вряд ли полицейским какой-нибудь Дании доведётся столкнуться с убийством, которое совершил знахарь, чтобы раздобыть внутренние органы жертвы — в то же время, в центральной Африке такое случается постоянно. Однако, такая ситуация вряд ли сохранится к концу XXI века. Глобальный мир не терпит отставания — плестись в арьергарде прогресса не получится ни у кого. В ближайшие сто лет мир поменяется гораздо сильнее, чем поменялся за прошлый век. Изменится до неузнаваемости и преступность.
В целом криминогенная модель под конец нашего столетия будет выглядеть следующим образом. Отомрут все виды «низкоквалифицированной» преступности — кража, грабёж, спонтанные изнасилования. Произойдёт это, естественно, не потому что люди станут добрее. Технологии слежения достигнут к тому моменту такого уровня развития, криминалистические лаборатории будут оснащены столь совершенно, что на подобные деяния будут решаться разве что клинические глупцы, которые будут закономерно отправляться за решётку после первого же эпизода. Потенциальные преступники, располагающие хотя бы зачатками мозга, а не тараканьим ганглием, не пойдут на совершение преступления, зная о неминуемом аресте и заключении. Таким образом, исчезнет и преступность «средней руки». Так неужели через несколько десятилетий мы попадём в рай на земле? К сожалению, нет.
«Высококвалифицированная» преступность никуда не денется — она поумнеет вместе с правоохранительными органами. Здесь мы можем выделить несколько её типов. Во-первых, не исчезнут серийные убийцы. Это одна из наиболее умных и хитрых категорий преступников. Маньяки постоянно читают и смотрят всё, что о них написано и снято, и делают это далеко не из праздного любопытства. Не имея возможности удовлетворять свои патологические желания как прежде, они безусловно найдут способ приспособиться к новым условиям. Для «серийников» убийство является единственным способом эмоциональной разрядки, глубоко осознанным и далеко не спонтанным действием. И если другие преступники, почувствовав опасность, перейдут в легальное поле, то серийный убийца сдержать свою потребность не сможет. Если для бандита его преступная деятельность — работа, то для «серийника» — образ жизни. Во-вторых, не исчезнет кибер-преступность. Наоборот, с развитием информационных технологий её возможности сравняются с потенциалом государства. Возможность нелегального, но очень высокого дохода неизбежно будет перетягивать светлые умы на тёмную сторону.
Этот кластер криминалитета будет обеспечивать сохранность трёх следующих, о которых речь пойдёт ниже. В-третьих, прогресс не остановит коррупцию и наркобизнес, которые, конечно перерастут примитивный уровень и станут намного более изощрёнными, полностью спрятавшись между строк двоичного кода — нарождающийся сейчас «даркнет» предоставляет для этого поистине фантастические возможности. В-четвёртых, увы, никуда не денется и терроризм. Бич XX века останется бичом и века XXI. Как вся преступность в целом является отражением общества, так терроризм — отражением масс-медиа, охват и влияние которых будут расти вглубь и вширь. Террорист всегда работает на публику, и СМИ, широко освещающие его действия, дают ему понять, что его усилия не прошли даром. Терроризм очень изменится и будет восприниматься чуть ли не как эстетико-философское делание — уже не будет ни полуграмотных афганских талибов, ни боевиков ИГИЛ (организация запрещена в России), они не выдержат натиск технологий. Останутся сверх-богатые интеллектуалы, бесконечно далёкие от идей, которые они исповедуют на словах.
Общество сможет победить эти виды преступности, сделав новый виток технического развития, но очень скоро зло нагонит нас на повороте. Этой гонке не видно конца — но от этого она не становится бессмысленной. Уничтожив «низкоквалифицированную» преступность, мы уже сможем на десятки процентов снизить количество тяжких и особо тяжких преступлений, так как на одну жертву маньяка или террориста приходятся сотни жертв бандитизма и бытового насилия. И пусть преступность невозможно победить полностью, но эффективность борьбы с ней была, есть и будет ярчайшим показателем развитости и ответственности социума.
Китеж-град
