С некоторых пор 1 августа в России отмечается памятная дата — «День памяти российских воинов, погибших в Первой мировой войне 1914-1918 гг.». В этот день в КВЦ имени Тенишевых в Смоленске состоялась встреча, с лекциями на которой выступили кандидаты исторических наук П.В. Мультатули и А.А. Борисюк, а также доктор исторических наук В.М. Лавров.
Темами выступления стали: «Император Николай II накануне Второй Отечественной войны», «Великая война. Главные факты и мифы о Второй Отечественной войне», «Первая мировая война и революция». Они явили собой яркий пример ревизионизма истории в пользу определенных заданных идеологем.
Если говорить в целом о направленности мероприятия, то организаторы и, соответственно, лекторы пытались представить войну справедливой и отечественной для России, точнее, для царизма. Отсюда и странное именование войны — «Вторая Отечественная». Такая попытка показать, что народные массы в России дружно ринулись «на немца» за царя-батюшку. Однако интересы народа и царского режима в данном случае совсем не совпадали. Вопреки словам лекторов, каждый, кто учился в школе, помнит, что справедливой та война была только для Сербии, остальные страны преследовали цели захвата чужих земель и порабощения других народов. Не являлся исключением и русский царизм. Ценой мечты русского царя об увеличении списка своих титулов стал «пирог», испечённый из крови убитых и покалеченных русских солдат. Стоили ли миллионы убитых несбывшихся мечтаний о Стамбуле?
Разберём ряд утверждений лекторов.
«Большевистская мифология объявила войну империалистической». В литературе принято называть империалистической всякую захватническую войну. В.И. Ленин писал, что «империалистские войны… бывали и на почве рабства (война Рима с Карфагеном была с обеих сторон империалистской войной), и в средние века, и в эпоху торгового капитализма». Известно, что русский царизм заключил Англо-русско-французский договор о разделе проливов в 1915 году, присоединился к Англо-французской конвенции о расчленении Турции 1916 года. О всех международных правовых актах выступающие на мероприятии предусмотрительно не упоминали. Иначе захватнический характер войны для русского царизма сразу обнажился бы перед слушателями.
«Санкция Германского Генштаба на убийство Франца Фердинанда». Лекторы отказали в субъектности братскому сербскому народу, в то время как Гаврила Принцип, убивший Франца Фердинанда, был членом сербской организации «Млада Босна», добивавшейся создания Федерации всех славян Балкан. Документальных свидетельств своей версии лекторы не приводили.
«В 1917 году мы стояли на пороге Победы, как и Антанта». В нацистской Германии был популярен миф о евреях, нанёсших удар в спину в 1917 году, накануне неизбежной победы. Как известно каждому, большевики пришли к власти в октябре 1917-го, и ничто не мешало ни царскому режиму, ни затем Временному правительству проводить операции на фронте. Однако и Июньское наступление, и Рижская операция 1917 года закончились разгромом Российской армии. И, напротив, уже в феврале 1918-го в успешных боях против немцев родилась Красная Армия.
Можно обратиться к воспоминаниям профессионального военного Деникина «Очерки русской смуты» или русского посла Игнатьева «Пятьдесят лет в строю». Оба пишут о той разрухе на фронте и в тылу, которая сложилась задолго до 1917 года и привела к поражению России. То, что было очевидно для современников событий, спустя сто лет ставят под сомнение историки, близкие к РВИО, существовавшему в годы царизма и возрождённому современным правящим режимом, питающим особую любовь к дореволюционным временам и проклинающим большевиков.
«Юденич – лучший генерал Первой мировой войны». Конечно, не Брусилова же, командира, чьи воинские соединения прорвали позиционный фронт, им величать лучшим генералом войны: у него есть «страшный недостаток» — он встал на сторону трудящихся после революции, а не тех, кто годами грабил Россию и не хотел останавливаться.
«Миф о бессмысленности Первой мировой для России». Миф? Но в чем выгода от миллионов загубленных жизней, разрушенных домов и городов выступающие объяснять не стали. Да и страна не была готова к очередной военной авантюре Николая II.
«Миф о нехватке артиллерии». Снова миф? Однако лекторы предусмотрительно не стали говорить о снарядном голоде царской армии в годы Первой мировой войны, когда на один русский выстрел приходились десятки германских. Пушки без снарядов бесполезны, о чем, очевидно, выступающие знали, но реальность того времени не вписывается в их трактовку событий.
Это лишь часть тех, мягко говоря, спорных, а точнее, весьма далеких от исторической правды утверждений, что распространяли среди смолян приехавшие из Москвы историки-«просветители» «монархического» толка.
В. ТРИФОНОВ
