Певец природы, писатель-природовед, путешественник — таковы привычные характеристики знаменитого автора хрестоматийных произведений «Кладовая солнца» и «Лисичкин хлеб». И мало кто знает другие ипостаси писателя: учитель, краевед, агроном, философ. В своих многотомных дневниках, запечатлевших полвека русской истории, М.М.Пришвин в полной мере раскрылся как мастер искусства слова и глубокий мыслитель. Он дает своё видение истории родной страны, пережившей небывалые преобразования в ХХ веке.
Будущий писатель родился в с. Хрущёве Елецкого уезда Орловской губернии. Но в отличие от своего земляка — дворянина И. А. Бунина, Пришвин происходил из купеческого сословия, «прасольско-мещанского». Отца он потерял очень рано и почти не помнил его. Центральной фигурой в доме была мать—Мария Иванов на, принадлежавшая к роду староверов и купцов-мукомолов.
Отучившись год в сельской школе, в 10 лет Пришвин поступает в Елецкую гимназию. Примечательно, что после года учебы он был оставлен повторно в I классе за неуспеваемость, вывод педагогов звучал как приговор: «безнадежен по малоспособности». В 1889 г. Пришвин был исключен из 6 класса гимназии с «волчьим билетом», т.е. без права поступления в другое учебное заведение. В автобиографическом романе «Кащеева цепь» писатель позднее расскажет о своём без радостном ученическом опыте.
Продолжить образование помог старший брат матери, крупный промышленник, к которому в Тюмень уехал Михаил осенью 1889 г. Здесь он поступил в реальное училище, успешно закончив его, вернулся домой. Дядя благоволил племяннику, предлагал остаться и в перспективе сделаться богатым наследником. Но Пришвин отказался от заманчивого предложения, хотел продолжить обучение.
В 1893 г. он поступил на агрономическое отделение Рижского политехникума. Здесь он уверовал в марксизм, активно участвовал в деятельности «школы пролетарских вождей»: распространял подпольную литературу, переводил сочинения Бебеля и Меринга. Но воспринимал марксизм по-своему: в апокалиптически окрашенном образе «светлого будущего», которое наступит после неминуемой мировой катастрофы. За свою революционную деятельность студент в 1897 был арестован и приговорен к году тюремного заключения. А отбыв назначенный срок, был отправлен под надзор полиции на родину, в Елец. В это время Пришвин сближается с товарищем по гимназии — Николаем Семашко, будущим наркомом здравоохранения РСФСР (Н. Семашко также был выслан домой за участие в марксистском кружке, подвергнувшись перед этим аресту и отчислению из Московского университета).
При запрете учиться в России два года спустя Пришвин получил разрешение выехать в Германию, где поступил и в 1902 году закончил философский фа‑ культет по агрономическому отделению Лейпцигского университета. Научные интересы и «прозрение в мещанство социал-демократии» привели его к отходу от революционной деятельности.
Вернувшись в Россию, работает агрономом в Тульской губернии, затем в Клинском уезде. Женится на нанятой в домработницы смоленской крестьянке Ефросинье Смогалевой. Статьи и брошюры на сельскохозяйственную тему («Как удобрять поля и луга», 1905; «Картофель в полевой и огородной культуре», 1908 и др.) стали его первыми публикациями. Следующий шаг в литературу—написание корреспонденций и коротких рассказов из деревенской жизни для газет «Русские ведомости», «Речь», «Утро России», «День».
В годы первой русской революции писатель создает рассказ на тему вечного «земельного» вопроса в России «Господа умилились», в котором выбрал народную позицию, показав победу мужиков над помещиком.
Совершив по совету этнографа Н. Е. Ончукова этнографическую экспедицию в Заонежье, Пришвин не только пополнил сборник записанных оригинальных сказок, но и выпустил свою первую книгу «В краю непуганых птиц» (1907). Она принесла ему известность и серебряную медаль Императорского географического общества. Увлеченно описывая патриархальные особенности быта северян, автор, тем не менее, не идеализирует их жизнь. Он видит, что и здесь, как всюду в России, население продает за бесценок свою рабочую силу. В бурлаки идут «и мальчики, и старики». Редкостны браки по желанию молодых. Богатство и бедность противостоят друг другу. В последующих произведениях «За волшебным колобком», «Черный араб» окончательно проявилось мастерство Пришвина-художника. Издательство «Знание», руководимое М. Горьким, к 1914 выпустит 3‑томное собрание сочинений писателя.
Начавшаяся Первая мировая война приводит автора на фронт. Сначала в роли санитара, а затем корреспондента. Февральскую революцию художник горячо при‑ ветствовал. Вскоре он вошел в литературное объединение «Ски‑ фы». Принадлежавшие к нему писатели (В. Брюсов, А.Белый, С. Есенин, Н. Клюев, А. Ремизов, Е. Замятин и др.) разделяли взгляды левых эсеров, ориентировались на крестьянство, русскую деревню, а не на пролетариат, пытались «соединить» христианство с социализмом. К Октябрю 1917‑го, если судить по публикациям в правоэсеровской газете «Воля народа», Пришвин отнесся резко отрицательно. Он выступает с острыми заметками о разрушительной сущности большевистской революции («Князь тьмы», «Смех обезьян», «Невидимый град», «Убивец» и др.). Его статьи близки к «Несвоевременным мыслям» М. Горького, «Окаянным дням» И.Бунина. 2 января 1918 года Пришвин был арестован ЧК и две недели находился в заключении. Вернувшись весной 1918 года в родное Хрущёво, он своими глазами увидел «черный» передел земли в провинции. А осенью 1918 крестьяне вручили ему «выдворительную»: ушёл Пришвин из родного дома с одним узелком. В ответ на жалобы об угрозах знакомый мужик Захар ему без сочувствия сказал: «Ты же раньше‑то хорошо пожил. <…> Пусть поживут теперь другие, а ты походи с узелком, ничего тебе плохого от этого не будет. <…> У тебя же есть голова, а у них что?».
Выжить в голодное время гражданской войны семье Пришвиных помогло пребывание на Смоленщине (июль 1920—ноябрь 1921), на родине жены в Дорогобужском уезде. Спасением стал учительский труд и должность хранителя музея усадебного быта в Алексине (бывшем имении Барышниковых). Этот бесценный жизненный опыт нашел отражение в произведениях «Мирская чаша» (1920) и «Школьная Робинзонада». Жизнь бок о бок с крестьянами помогла Пришвину узнать мир корневой России. По мере этого узнавания все более жесткими становились его характеристики: «Мужик готов служить корове, лошади, овце, свинье, только бы не служить государству, потому что корова своя, а государство чужое». Пришвин был государственником, поэтому он не мог приветствовать разрушение, смуту, которую вызвала к жизни революция, пробудив, как полагал, в людях самые низменные и темные стороны. Но пройдет совсем немного времени, и писатель изменит свое отношение к новой власти. В большевизме он увидит власть, дающую «единственно возможный выход из смуты», потому что «любая власть лучше безвластия». «Как это ни странно, а большевизм является государственным элементом социализма» — в устах писателя-государственника такое признание дорогого стоит», — заключает Алексей Варламов, автор книги «Пришвин» в серии «ЖЗЛ» (М., 2003).
После выхода автобиографического произведения «Кащеева цепь» критика высоко оценила его, увидев в Пришвине талантливого писателя-«попутчика». В 1926 году им был напечатан рассказ «Ленин на охоте». «Ленин—явление столь сверхъобъёмное, что его невозможно охватить взглядом. Такое божественное светило. И автор смотрит на него не впрямую, а через отблески на лицах простых людей», — так охарактеризовал на одном из сайтов произведение современный читатель (https://fantlab.ru/work451650).
Со временем писатель нашел приемлемый для себя путь: «искать и открывать в природе прекрасные стороны души человека». Об этом его произведения «Родники Берендея», «Журавлиная родина», «Жень-шень».
В тревожные 30‑е годы Пришвин много пишет для детей и юношества («Лисичкин хлеб», «Серая Сова» и др.). В конце десятилетия он пережил духовный переворот: женитьба на В. Д. Лебедевой принесла писателю искомое личное сча‑ стье с близким по духу человеком, дала ощущение «радостного творчества христианского космоса любви».
Пришвин не оправдывал массовых репрессий, но как писатель-философ и государственник видел историческую закономерность в государственном насилии по отношению к тем людям, которые были причастны к революции как к делу противогосударственному.
В свете сказанного понятны и оценки И.В.Сталина, которые многих сегодня шокируют: «Сталин—всё» (запись от в дневнике от 22.09.1938); «советское государство почти слилось с именем Сталин» (25.11.1936); «Все вокруг меня шепчут: »Будьте осторожны! » А я просто дивлюсь, чего это мне говорят? Ведь скажут мне—»Сталин или царь? »—я выберу, по совести, Сталина. Если спросят: кого я желаю—Сталина или моего друга Разумника Васильевича—скажу, конечно,—Сталина, и не дай Бог Р. В-ча. И если к этому еще: »Почему же не Р. В. », — скажу: Р. В. за‑ вернет еще круче, и людей еще больше погибнет» (17.02.1940). В последней цитате Пришвин с Ивановым-Разумником, по словам А. Варламова, отождествляет не конкретного человека, а «определенный тип русской интеллигенции, которая революцию породила и которую Сталин остановил», поэтому писатель «был скорее на стороне советского вождя», которого он считал «в высшей степени подходящим ко времени человеком». Особенно актуально звучат строки из «Дневника» от 1 октября 1937 г.: «Когда либералы поднимают голос за свободу, они тем являются обманщиками, что предлагают свободу там, где господствует только »так надо«. Они, обманывая, поднимают народ (сознательно или бессознательно), с тем чтобы свергнуть деспота, сесть самим на трон и для наро‑ да объявить прежнее »так надо«. Так вот после каждой кровавой гекатомбы и всеобщего нравственного возмущения встает опять Сталин более могучим, чем был».
Великая Отечественная война стала для писателя, по его собственным словам, «новым периодом литературной деятельности». Два года войны писатель провел в эвакуации, в д. Усолье Ярославской области. Первым произведением на глав‑ ную тему времени стал цикл «Ленинград‑ ские рассказы» («Рассказы о прекрасной маме», 1943–44), где говорится о бесчеловечности войны и фашизма, обрушивших горе на детские души. Рассказывая о приемных матерях ленинградских сирот, эвакуированных под Переславль-Залесский, автор идет к широким обобщениям—Родина, вечность Жизни, гуманизм: «Мать нам раскрывается в нашем опыте…». Спасение детей Пришвин мыслил как спасение будущего страны.
Вершиной детского творчества автора признана сказка-быль «Кладовая солнца». А написанию этого литературного шедевра способствовал объявленный Детгизом в 1945 году конкурс на лучшую книгу для детей. (Факт поразительный, наглядно демонстрирующий приоритеты советского государства: лежащее в руинах, оно заботилось о подрастающем поколении, делая реальные шаги в воспитании юных патриотов своей страны!). «Кладовая солнца» была удостоена единственной первой премии, много раз переиздавалась в СССР и за границей, стала классикой жанра.
В 1953 г. Пришвин закончил работу над повестью-сказкой «Корабельная чаща» (опубл. в 1954 г., после кончины автора), в которой действуют те же герои, что и в «Кладовой солнца». Мотив «поиска правды» придает повести с незатейливым сюжетом о путешествии детей к заповедному лесу (в поисках отца) философско-символический характер. В северной России, в глубине лесов, есть заветная Корабельная чаща. Отцы завещали своим детям беречь этот редкостный лес, спасать от пилы и топора, потому что в поэтическом образе чащи — сила и правда народа. Заезжий канадец называет леса «аккумулятором всего отсталого, всякой косности», он сторонник уничтожения зеленой стихии, которая будто бы мешает человеку жить лучше и свободнее. Находятся и в нашей земле приверженцы материального подхода, которые хотят отправить на фанеру «перестоявшийся лес». Иначе мыслит хранитель чащи Онисим: лес этот—«вроде школы для молодых людей. Мы им указываем: одинокое дерево валится даже и от легкого ветра, а в чаще даже какому дереву упасть надо, и то падать некуда. <…> в Корабельной чаще дерево стоит за всех и все деревья стоят за каждое. Не гонитесь же в одиночку за счастьем, а стойте дружно за правду».
На послевоенные 1946–1950 годы падает завершение капитальной работы писателя—философского «романа-сказки» «Осударева дорога» (полностью опубликован в конце 80‑х гг.).
С 2007 по 2017 гг. были изданы 18 томов «Дневников» писателя, охвативших события русской истории и литературы с 1905 до 1954 г. Именно работу над дневником Пришвин считал главным делом своей жизни. Здесь каждодневный искренний диалог с самим собой, глубокие размышления о времени, стране, обществе, писательском труде и пр. «Главная книга» писателя — это удивительный документ эпохи, свидетельство мудрого человека, чуткого художника и гражданина. Она помогает читателю понять истинное место Пришвина в истории отечественной ли‑ тературы и философии.
Имя художника не сразу утвердилось в ряду классиков русской литературы. При жизни его немало критиковали, писали, что «голос гражданина в книгах Пришвина слишком сливался с шумом леса». Сегодня он признан выдающимся мастером слова, художником-гуманистом. С особой остротой звучат в наше время экологические мо‑ тивы его творчества—тема охраны природы, взаимосвязи человека и окружающего мира, единства всего живого.
Сам же писатель утверждал, что путь его «правильный и воистину русский-народный», верил в то, что и он займет «какое‑то хорошее место <…> в будущем сознании людей».
О. НОВИКОВА,
кандидат филологических наук,
доцент кафедры литературы и журналистики СмолГУ
