Отрекаясь от старого мира
Об отречении Николая II от престола в Смоленске стало известно 1 марта 1917 года, а чуть позже и в уездных центрах и во многих селах. 2 марта Смоленский городской голова Б.Рачинский и председатель губернской земской управы А.Тухачевский провели заседания, на которых выразили свое отношение к событиям в Петрограде. В телеграмме, отправленной председателю IV Государственной Думы М.Родзянко, была выражена солидарность с новой демократической властью в России.
О том, что происходило в Петербурге и Москве, местные власти от народа тщательно скрывали: кто его знает, куда повернет колесо истории. В самом Смоленске и солдатских казармах ходили тревожные слухи. Передавали о восстании рабочих, к которым вроде бы присоединились солдаты. Шептались, что власть в стране после свержения монарха оказалась в руках не то Временного правительства, не то какого-то временного комитета.
«Для нас же, большевиков, было ясно, что началась революция», – так писал в своих воспоминаниях В.Смольянинов, член Смоленского Комитета РСДРП(б) один из самых активных участников борьбы за власть Советов в Смоленской губернии, делегат II Всероссийского съезда Советов.
В Смоленске В.Смольянинов с осени 1915 года. Мобилизованный в армию, он, солдат 231-го пехотного запасного полка, приехал сюда в составе небольшой группы солдат в распоряжение нестроевой команды.
Партийная группа автомобильной мастерской была еще в конце 1915 года (октябрь-ноябрь) связана с городской организацией, центром которой была страховая касса на бывшей Армянской улице. Активными членами и руководителями страховой кассы были старые смоленские большевики тт. В. Соболев, П. Гончаров, И. Кондратьев (рабочие-печатники), В.Морской и другие.
Группа большевиков и революционно настроенных солдат собралась 1 марта на квартире одного из солдат 1-ой тыловой автомобильной мастерской в Солдатской слободе для обсуждения вопроса о восстании. Были тт. Н. Кирсанов, И. Пиндак, Дектярев, Якушев, Кошелев и другие сочувствующие большевикам солдаты. На этом тайном собрании было до 20 солдат.
В революционном настроении солдат автомобильной мастерской большевики не сомневались. Было ясно, что весь состав этой мастерской, насчитывающей около 1000 человек, как один выступит за революцию. Но они не имели оружия. В мастерской было всего несколько винтовок старого образца. Но отсутствие оружия никого смущало. Революционно настроенные солдаты верили, что важно сделать первый шаг, важно положить начало, а там будет обеспечена полная поддержка солдатских масс гарнизона.
Переворот в Смоленске предполагался в ночь с 1 на 2 марта. Был разработан и план восстания: захват главных зданий, почтамта, комендатуры, арест начальника Минского военного округа генерала фон Рауша, коменданта города. Отдельным товарищам было поручено выполнение важнейших заданий. Так, например, т. Кирсанов должен был руководить захватом почты, т. Пиндак — железнодорожной станции и вокзала, он должен был также разоружить полицию и жандармов и передать отобранное оружие солдатам автомобильной мастерской.
По плану восстания они должны были пойти прежде всего на соединение с саперным батальоном и поднять его. На тайном совещании был избран руководящий революционный комитет, в состав которого вошло несколько солдат мастерской: Кирсанов, Пиндак и другие.
Однако выступить в ночь с 1 на 2 марта не удалось. Помешала сильная снежная буря— броневики, грузовые и легковые машины, которые намечено было разослать по воинским частям, не могли двигаться.
Утром 2 марта в Смоленск прибыли столичные газеты с известием о победе революции в Петрограде и Москве. От всех фронтов и крупных воинских частей поступали сведения о поддержке революции.
Этим же утром, как только началась работа, группа солдат, вооружившись старыми винтовками, вошла в кабинет начальника мастерской, объявила ему, что он арестован и потребовала сдать оружие. Этот акт хронологически надо считать первым революционным актом в Смоленске в дни Февраля.
Избранный накануне революционный комитет дает директиву о немедленном выступлении команды автомастерской и о движении на соединение прежде всего с саперным батальоном, а также с другими воинскими частями гарнизона. Это указание распространяется среди солдат и находит горячую поддержку. Требовалось немедленно разоружить жандармов и полицию, арестовать контрреволюционный генералитет.
Этот революционный призыв был необходим, так как офицерство, командный состав стремились отговорить солдат от всяких революционных выступлений: «Все уже кончилось, Временное правительство избрано, царь отстранен от власти, весь народ един, революция всенародная и сам председатель Государственной думы помещик Родзянко – за революцию, а идеологи и главари капиталистов, такие, как Милюков, Гучков и другие, вошли в состав Временного правительства и будут верной защитой революции». Так сладко пел солдатам перепуганный офицерский состав, стараясь удержать в своих руках движение в самом его начале.
В этом стремлении высшего и среднего командного состава царской армии повернуть по-своему революционное движение, не допустить выступления солдат на улице. На первых же порах революции сказались те громадные противоречия, которые с такой силой и неизбежной логикой развивались дальше и которые с такой угодливостью старались сгладить прихвостни буржуазных партий.
Солдаты не послушали начальника автомастерской. Офицерам ничего не оставалось, как сделать вид, что они поддерживают выступление. С пением революционных песен солдаты строились в колонну.
В. Смольянинов с несколькими солдатами на автомобиле выехал в саперный батальон. Когда подъехали к казармам, возле них не было заметно никакого движения. Только около ворот и во дворе были видны группы вооруженных офицеров. Во всем батальоне была полная тишина, солдат, видимо, намеренно не пускали во двор.
У дверей казармы стояли дневальные.
Канцелярия работала, военные писаря сидели на своих местах. Смольянинова встретили вопросительными взглядами. «Не помню, как это получилось, – вспоминал он позже, – но я встал у телефона с намерением воспрепятствовать или быть свидетелем возможных переговоров, а все остальные, приехавшие вместе со мной, вошли в кабинет командира батальона и говорили там довольно долго. Наконец со двора донеслись крики и шум. Поспешно выскочив на улицу, я увидел, что колонна наших солдат подошла к воротам батальона. Многие вошли уже во двор и разбежались по казармам, откуда массами выходили солдаты саперного батальона с оружием в руках. Офицерам нечего было и думать загнать солдат обратно в казармы. Надо было подчиниться движению, если хочешь остаться целым».
Солдаты высыпали на улицу и стали выстраиваться вдоль дороги в одну общую колонну с намерением двинуться в город. Произносились призывные революционные речи, солдаты требовали общей демонстрации, ареста жандармов и полиции, освобождения политических заключенных.
Появился высший командный состав: генералы, командир батальона, начальник военного округа генерал фон Рауш и другие. Они попытались уговорить солдат отказаться от выступления. Доводы приводились те же самые, что и в автомобильной мастерской.
Солдаты ответили криками негодования и возмущения. Группой товарищей тут же было решено арестовать всех генералов. Их разоружили, отобрали сабли и приказали залезть в грузовой автомобиль.
Колонна с революционными песнями, с красными флагами потоком двинулась к центру города, а посредине колонны, как символ крушения царского строя, двигались в кузове грузовой машины царские генералы, приниженные и безвластные. По дороге встретили генерала Дунтена, коменданта города Смоленска, который ехал в легковом автомобиле в направлении к саперному батальону, наверное, для увещания солдат. Его тоже арестовали и посадили на грузовик.
Колонна двигалась по направлению к городской думе. По дороге к ней примыкали рабочие и жители Смоленска.
Мощный поток все увеличивающейся колонны солдат и рабочих двигался вверх от Днепра по главной улице Смоленска. Ширина улицы была недостаточной, чтобы вместить столько людей.
Смольянинову с группой товарищей пришлось поехать в другие воинские части, собрать там митинги, разъяснить солдатам смысл происшедшей революции и предложить присоединиться к общей городской демонстрации.
Тов. Кирсанов с группой солдат автомобильной мастерской направился в городскую тюрьму освобождать политических заключенных. В этой тюрьме находились арестованные в январе 1917 года смоленские большевики Соболев, Кондратьев и другие.
Третья группа солдат направилась на освобождение политических заключенных из каторжной тюрьмы, где был заключен С. Иванов, ветеран революции, член партии с 1905 года, впоследствии один из руководителей смоленской партийной организации и председатель Смоленского губисполкома.
Подъезжая на автомобиле к казармам одной из батарей артиллерийского батальона, большевики увидели, что около нее выстроены солдаты строем по-военному, в шеренги, а офицеры объясняют солдатам смысл событий так, как о них напечатано в газетах.
Смольянинов заявил, что мы являемся представителями революционного комитета и приехали, чтобы выступить перед собранием солдат, приветствовать их и предложить присоединиться к общей гарнизонной демонстрации. Офицеры не желали «постороннего» вмешательства. Кто-то крикнул «Да здравствует революция!», и громкое «Ура!» прокатилось по солдатским рядам. Стало ясно, что никому не удастся направить эту воинскую силу против революционного народа.
Также были поездки и в другие воинские части гарнизона, где прибывших встречали единодушным одобрением. Люди очень серьезно отнеслись к событиям и говорили о необходимости соблюдать большую бдительность и не дать врагам спровоцировать антиреволюционные выступления.
По дороге в городскую думу революционеры встретили группу освобожденных из тюрьмы политических заключенных. Среди них были Соболев, Кондратьев, Витольд, Бобрышев. Шествие приближалось к зданию Повсеместно происходило братание войск с трудящимися Смоленска.
Вот так к концу дня 2 марта 1917 года закончилось в Смоленске революционное выступление. Эти события прошли без всяких осложнений. Враги революции притаились, наспех перекрасились в «революционных демократов», а за их спиной стояли те, кто не терял еще надежды на возврат к «старым временам».
В. Смирнов.
лит-ра: Л.М. Спирин «Россия. 1917 год»,
«Воспоминания участников борьбы
за власть Советов в Смоленской губернии».
(Смоленское книжное издательство, 1957 г.)
